супер материал

[biancaXXX]

06.07.2013 в 13:26

Пишет  just mockingbird:

Темпористики кусок
Хотела выложить, когда [L]A&D[/L] допишет, но это будет неизвестно когда, а той информации, что есть, вполне достаточно для выкладки и обсуждения. Если\когда допишет, обновлю и подниму.
ЗЫ: просьба - не долбайте автора вопросами "когда прода" и "будет ли". На практике это значительно понижает вероятность её появления.

02.05.2013 в 20:37

Пишет [J]A&D[/J]:

Темпористический гайд для всех желающих


Часть первая, вводная. Общий принцип работы и ключевые модели
Темпористика использует тот же самый принцип построения, что и психософия.
Даны четыре охватывающих типологическую область аспекта и четыре положения, которые они могут занимать.
Аспект, занявший определённое положение, называется функцией. У каждой функции есть несколько ключевых параметров, имеющих дихотомический характер: сила/слабость, доминирование/подстройка, результативность/процессионность (монологовость/диалоговость).
Понимайте эти характеристики буквально: обладатель слабой функции будет так или иначе неуверен в себе, обладатель доминирующей будет стремиться к авторитарному утверждению своего мнения, обладатель диалоговой — к вовлечению окружающих в процесс, сопряжённый с диалоговым аспектом.

>>>

Первая функция (сильная, доминирующая, результативная) — так называемый «молот» — это, если утрировать, тот самый самоуверенный тип, что всегда всё знает лучше всех и вообще есть только два мнения: его и неправильное/неважное/такое же. Это тот самый неустрашимый вождь, тот самый царь и воинский начальник, которому море по колено и который повести способен за собой хоть бы и сквозь мрак и бурю. В обмен на неистощимую подводу величия (компетентности и способности тащить ответственность разом за всех) от окружающих требуется смиренное внимание, безусловное следование курсу партии и — опционально — поднесение богатых даров.
Тот, кто не внемлет авторитету или особо буйно пытается плыть против течения — либо силком возвращается в строй, либо сдаёт партийный значок и дверь вон там. Первая функция напрочь лишена желания процессировать, но и слепое следование ей нужно далеко не всегда: в случаях личной заинтересованности первая функция будет обязывать вас учиться у неё, чтобы не дать вам отстать (отставание ближнего воспринимается как ограничение всемогущести, каких первая функция категорически не терпит). Только вот заметьте: учиться именно у неё, чужие апрельские тезисы первой функции нафиг не сдались.
Впрочем, при всей своей бытности охуенным сияющим чуваком, первая функция — увесистый, толстенький слоупок, который ходит проторенными путями и избегает всяких там зыбких неизведанных троп. Первая функция спит, а драугр качается. Так что, ежели застать первую функцию врасплох, она имеет крепкий шанс затупить с реакцией на раздражитель. Скажем, первая логика может растеряться, если ей внезапно задать какой-нибудь филосорапторский вопрос или высказать совершенно абсурдное предположение. Затупив, первая функция быстро раздражается и гипертрофируется в реакциях — поэтому бесполезно таскать обладателю первой функции всевозможные «А вдруг» и «А давай». Разве что если вы уверены, что «вдруг» непременно произойдёт, равно как и «давай». Иначе вам предложат устроить институт прогресса и инноваций где-нибудь в другом месте.
Если у великого царя проблемы, кранты адекватной работе всей модели и отделу по связям с общественностью.
Если великий царь лежит в уголку и не дышит, кранты носителю модели.

Вторая функция (сильная, подстраивающаяся, процессионная) — так называемая «река» — это мистер ангельское терпение, только что вернувшийся с Тибета, где он познал большой дзен. Понять и простить можно каждого, говорит нам вторая функция, помочь можно каждому, к любому замку можно подобрать ключ или отмычку, любые проблемы разрешимы, ошибаться и быть слабым или несовершенным — это нормально, каждая ошибка это только вклад в жизненный опыт и развитие.
Вторая функция мастерски умеет: вовлечь в происходящее; учесть интересы каждого вовлечённого; поистине справедливо распределить обязанности (часто незаметно взвалив на себя побольше, чем на остальных); воодушевить; отговорить резать вены; назвать охуенным и убедительно доказать, почему именно вы охуенный; помочь выбрать между серо-буро-малиновым в крапинку, серо-буро-малиновым в полосочку и красно-жёлтым. И, кстати, подать всё так, что это вы сами выбрали, а он тут вообще за компанию был.
Второй функции не просто не надоедает возиться со сложностями, неразрешимостями и комплексами (которые так ненавидит первая), ей это жизненно необходимо: стать кому-то верной огневой поддержкой, вдохновлятором, руками утешения и улицей в три дома, где всё просто и знакомо и никогда не обидят. Если первая функция — это однозначный диктатор, то вторая — в равной мере и лидер, и ведомый; причём удовольствие вторая функция получает от обеих этих ролей. А всё почему? А потому, что признак «сила» (обрекающий человека уметь быть ответственным, внушительным, компетентным по своему аспекту) сопрягается с признаком «подстройка» — который, в свою очередь, лишает буйных амбиций и делает упор на поглощение интересной информации извне.
Вторая функция очень любит всяких юродивых умирающих лебедей, у которых чуть что, так ВОТ ЩАС! УМРУ! УЖЕ УМИРАЮ! О НЕТ Я ВОСПРЯЛ ИЗ ПЕПЛА! Я ПРЕКРАСЕН!, потому как именно такие умирающие лебеди олицетворяют их сферический идеал жизненной динамики: познать всё в полноте величия и ничтожества, богатства и бедности, горя и радости — покуда смерть не разлучит. Стоит лишить вторую функцию пышных похорон с не менее пышными воскресениями, как вы получите скучающее щячло и попытки слинять туда, где шумит камыш, деревья гнутся, на поле танки грохотали. Среди таких камышей с деревьями и танками вторая функция может — и хочет! — выживать вечно. Тоже, впрочем, заставляет учиться — просто куда мягче, чем первая.
Короче, и жнец, и жрец, и на дуде игрец. И полный пиздец — это если довести. Мигом покажет, где раки зимуют. Если вы довели до ручки носителя второй функции, возьмите с полки пирожок: вы феерический доставатор, это надо было постараться. Исключая те случаи, когда носителю второй функции вы сами по себе нафиг не сдались и он может позволить себе грубости. Хотя обычно они даже ненужным и неважным стараются не грубить, потому как весьма трепетно относятся к самому понятию чужой слабости и просто не позволяют себе заиметь риск ударить по больному месту.
Если у второй функции проблемы, она решает их сама с собой.
Если вторая функция лежит в уголку и не дышит, пора бить тревогу.

Третья функция (слабая, доминирующая, процессионная) — так называемая «язва» — это вот тот самый умирающий лебедь, медведь, который уже сел догорать, тот самый вечный буйный нытик, которого вы так ненавидите. Прибабахнутый невротик, что сам придумал, сам обиделся, обвинил всех, кроме себя и упал в красивую позу, чтобы его жалели и обожали (если жалеть не стали, обиделся пуще прежнего). Действует по двум единовременно актуальным принципам: «ФУ ХРЕНЬ КАКАЯ УБЕРИТЕ» и «НЕМЕДЛЯ ДАЙТЕ ДВЕ». Только что он чего-то яро хотел — а через минуту уже в ненависти отрекается от этого. Только что он бегал в воодушевлении по потолку — и вот он уже валяется в эмо-углу. Только что он взгромоздился на трон и напялил корону — и вот он уже рядится в рубище и клеймит себя ничтожеством. У него непроходящие комплексы и непроходящая паранойя. Все косые взгляды мира направлены на него. Каждый скептик, критик или простой хам желает обидеть именно его. Каждая ситуация таит в себе опасность. Везде враги. Мы все умрём.
Казалось бы, сидеть смирно и не высовываться, ан нет. Третья функция обожает ПРЕОДОЛЕВАТЬ. При всех её комплексах, при всей её опасливости — она обожает НАРВАТЬСЯ и ОГРЕСТИ и ПРЕОДОЛЕВАТЬ. Рыдая, конечно, кровавыми слезами и ненавидя себя за одно решение вообще покинуть тихую гавань, но... зато потом, когда на берег выберется! Да я король хлопьев! Да я дискосуперстар! Да я тут всех одной левой! Мвахаха! И бутылка рома!
Злопамятна, завистлива, ревнива и ревностна, постоянно отслеживает чужие успехи по своему аспекту, дабы сравнить с собой и сделать неутешительный вывод; в чью сторону неутешительный — опционально, профит всё равно будет извлечён: либо душераздирающий приступ ненависти к себе, либо злорадство и ощущение себя классненьким на фоне вон того дебила.
Предельно негативистична и — основополагающее понятие — мнительна.
Хочу ли я? Могу ли я? Магнолия? Вот в чём вопрос.
Если у третьей функции проблемы, это НАВСЕГДА и Я УМРУ.
Если третья функция лежит в уголку и не дышит, это либо внезапный драмтеатр, либо отрезвляющее ведро воды на голову, либо обнять и утешать, либо на носилки и в реанимацию.

Четвёртая функция (слабая, подстраивающаяся, результативная) — так называемый «пустяк» — это флегматичный неудивляемый увалень, которого нужно взять и нести, или пнуть, чтобы полетел. Как раз тот благодарный слушатель, что нужен великому царю: вот уж кто, увидев нечто жырное, грубое, монументальное и самоуверенное, мигом откроет рот и будет следом бегать и записывать, и на ус мотать, и подражать потом, и друзьям рассказывать, и ставить лайки «Вконтакте», и перепосты делать.
Как и третья, отличается тенденцией к низкому самостоятельному тонусу. Только вот ей, в отличие от третьей, дела до этого нет. Слишком уж обыкновенная это вещь — низкий тонус — чтоб каждый раз праздновать конец света: морочно, да и лень. Случилась беда? Сделал ошибку? Кто-то осмеял? Ну и ладно. Переживём. Не так уж это и важно. Чего все так суетятся? Откуда столько эмоций? Успокойтесь. Давайте послушаем тишину.
В номинале существует в виде одинокого, серенького, непритязательного и неотсвечивающего предмета мебели; будучи сунутым за пазуху носителю более высокой функции с тем же аспектом, мигом перенимает его нормы, мимикрирует под них. Способен принять как спарту и аскезу, так и размах и кутёж; стоит отметить, что наиболее полно и гармонично реализуется именно при втором, как абстрактно-царском, раскладе — именно так носитель четвёртой познаёт полноту жизни по этому аспекту.
Не умеет нести ответственность (по меньшей мере долго и авторитарно) и совершенно спокойно это признаёт. Попытки взвалить на неё ответственность и инициативу либо сразу отрицает, либо попросту внаглую (и с удовольствием, ибо предупреждала же!) игнорирует, либо всё-таки несёт, но нууудно, уныыыло и с единственной мыслью: когда ж это всё наконец кончится?
Не хочет получать полумер: либо всё, либо ничего. Не хочет разбираться в тонкостях, интригах, намёках, полунамёках.
Если у четвёртой функции проблемы, ей это глубоко безразлично; скорее всего, она этих проблем даже не заметила.
Если четвёртая функция лежит в уголку и не дышит, это естественно. Впрочем, не возбраняется хватать за руку и уносить в радугу и единорогов; главное, не перепутать полумертвецкое состояние с простым, совершенно безобидным, спокойствием.

Стоит помнить, что собранная модель работает комплексно.
Это означает, что конкретные формопроявления каждой функции жёстко задаются положением всех других.
Поясню, используя термины психософии: 1Ф (первая физика) при 2В (второй воле) — это далеко не то же самое, что 1Ф при 3В (третьей воле), и между ними, между двумя идентичными по положению физиками, будет адова прорва разницы в конкретных формопроявлениях.
В общем-то, с конструкцией четырёхосновных типологий мы на этом закончили. Остальное тлен и может быть опущено.



Часть вторая, непосредственно темпористическая.
Что описывает темпористика? Так же, как и психософия, ощущение себя в мире — только больше с ментальной стороны и с приплетением временных категорий. Тех самых, что выступают в темпористике в качестве аспектов: Прошлое, Настоящее, Будущее и Вечность.

>>>

Нет нужды раскрывать определения первых трёх категорий, потому как они есть то, что они есть, подаются нам as is и тоже могут пониматься буквально: воспоминания и истоки; дела насущные и материальный мир; мечты, цели и планы соответственно.
Вечность будет посложнее. Если перефразировать максимально ёмко, Вечность — это Великий Смысл Всего Сущего и смысл Прошлого, Настоящего и Будущего каждого конкретного человека.
Вечность может быть условно разделена на две категории: материально-прикладную и морально-философскую.

Материально-прикладная Вечность — это не просто интерес, а Занятие Всей Жизни, не просто цель, а Голубая Мечта, не просто план, а Гениальная Комбинация.
Морально-философская Вечность — это предназначение, мотивирующая сила существования, стоящая на незыблемых принципах идеология, определяющая жизненный курс человека, ответ на то самое сокровенное «Магнолия?», то бишь, «Кто я? Зачем я? Где моё место? Что я делаю в этом мире?». Это то, благодаря чему человек начинает чувствовать себя особенным, уникальным, важным — и для каждого Вечность заключается в своём: это может быть любовь, это может быть работа, религия, политика, это может быть вид дикой природы или процесс занятия творчеством; каждый определяет для себя, опознавая моменты ощущения себя особенным и вычленяя из них задающие это состояние условия.

Подобная лично-притяжательная вариативность порождается богатством форм сопряжения Вечности с остальными аспектами.
Например, чем слабее будет у человека Настоящее, тем больше он будет расположен искать Вечность в чём-то нематериальном, духовном, оторванном от мира вещей; чем сильнее Будущее, тем больше он будет насыщать свою Вечность понятиями пользы и плодотворности.

Первая Вечность (1В), Первое Прошлое (1П).
Подробно пока только о двух функциях, потому что я устала и мне пора.

Первая Вечность (1В)
Рано или поздно человек с первой вечностью делается идеологом — того или иного масштаба. Пойдёт ли он в большие руководители и организаторы, в политику ли, в религию, будет ли направлять могучую кучку художников/любителей артхаусного кинематографа/кухонных философов/агрессивно настроенных оппозиционеров или сторонников чего-либо, вовсе ли останется в полном одиночестве, дабы копить опыт и мудрость не распыляясь — это в любом случае будет эдакий гуру, прекрасно обращающийся с самим понятием смысла происходящего и упорно тянущий подопечных к своему уровню. С точки зрения первой вечности, с приобретением смысла человек приобретает также и повышенную самоценность — самоценность сумевшего установить над своей жизнью самую высшую форму человеческой воли: свободу контролировать и собственноручно изменять то, что обычно представляется неизменным и зависящим исключительно от «сильных мира сего». Первая вечность видит особенную важность в том, чтобы стать одним из этих «сильных», «прыгнуть выше собственной головы», преодолеть себя и все препятствия, которые может выставлять мир (который, кстати, представляется 1В как материя очень ригидная и консервативная).
Ключевыми понятиями первой вечности являются сплочение и антонимичные ему отстранённость, абстрагированность, безликость. Это разделение апеллирует к вышеупомянутому разделению аспекта Вечности на прикладной (изменяющий, сплочающий) и философский (наблюдающий, абстрагирующийся) характеры. Несмотря на то, что для каждого характера ключевое понятие одно, второе всегда следует подспудно.
Обладатель активной, «подвижнической» первой вечности озабочен поиском единомышленников и созданием тесного общества, что действовало бы как единый организм: «один за всех и все за одного». В этом случае личное (важность каждого конкретного имени, каждой конкретной личности) через сплочение обретает броню из безличного (мы — одно целое, мы — Общество Чистых Тарелок/магический подпол Киркволла/лоялисты).
Обладатель же пассивной, «наблюдающей» первой вечности стремится к уединению, иногда даже самоотречению: «кто я перед лицом времени? кто я, когда я таёжный отшельник?». В этом случае безличное (признание себя нижестоящим, ничтожным перед какой-либо Высшей Материей) через сплочение обретает броню из личного («я возношу тайге должные почести, и тайга посылает мне самых крепких оленей» или же «я — защитник этой тайги, я никому не позволю причинить ей вред»).
Первая вечность намертво привязана к понятиям призвания и места в жизни. Комфортное существование без осознания своих признания и места в жизни невозможно — слишком хорошо эта функция чувствует свой потенциал либо доступные ей возможности, чтобы позволять себе тратить ограниченное время человеческой жизни впустую (именно поэтому 1В очень часто нервно озабочены соотношением время/извлечённая польза, даже если у них высокое будущее, отвечающее за «Всё успеть»). Не имея смыслового компаса, 1В очень боится ошибиться, начать искать себя там, где ничего не отыщется, и потому может не браться вообще ни за что, ожидая у моря погоды — зато отыскав, обретает небывалую уверенность в себе и умение распространить (здесь бы очень хорошо подошло английское spread) эту уверенность на всех, кто будет рядом и будет смотреть в том же направлении, а также способность моментально наверстать упущенное, свернуть горы за очень краткие сроки.
1В умеет окружить себя аурой «особенности» даже не обладая внешним лоском: тот самый случай, когда обаяние и харизма идут вперёд имиджа, когда о человеке говорят «да ему можно и нечёсаным, в общем-то». Более того, 1В умеет окружить себя аурой «недосягаемости», когда даже те, что находятся рядом, отчасти не осознают либо не верят, что он — такой же человек из плоти и крови, и точно так же нуждается в пище и сне, когда боятся даже прикоснуться, уже это считая чем-то запредельным.
Иногда в ходе своего развития 1В приобретает третье, опционально-ключевое понятие первой вечности: иерархичность («Я светило, всем смотреть», самопровозглашение себя пророком). Талантливых, прогрессивных, перспективных, волевых такая 1В резко противопоставляет простецам и обывателям и выставляет понятие «выдающегося» недостижимым для последних, после чего начинает манипулировать этим понятием: «ну, тебе не понять», «да кто ты такой», «а я думал, ты особенный» (унижающее — или, напротив, провокативно-подстёгивающее воздействие, побуждающее адресата сделать над собой усилие, развиться, взять новый уровень личного развития). Может «наказывать провинившихся» методом «отлучения от тела» — лишает «неугодного» человека себя как поставщика смысловой нагрузки, заставляет ощутить пустоту и бренность «мира обывателей». В самом мирном варианте развития иерархическая 1В просто делит вовлечённых в свою вечность на «вершителей» и «шестерёнки», и покровительственно-наставнически относится к последним: даёт прикоснуться к вечности, но притом оставляет только её последователем, служителем, не посвящает в глубокие тайны (либо снова манипулирует этим: показывает нечто ошеломительно впечатляющее, чтобы задавить великолепием и покрепче привязать к выставляющему дистанцию поклонническому трепету).
У 1В специфические отношения с понятием судьбы; обычно они либо полностью отрицают его, провозглашая волю человека высшей силой, либо, напротив, исповедуют принцип «от судьбы не уйдёшь».


Первое Прошлое (1П) одним из 1П (ПБНВ) является ваша покорная слуга
Прошлое является отправной точкой всего происходящего в жизни, поскольку именно в нём заключена история становления личности, именно оно хранит в себе всё то, что сделало человека тем, кем он является в настоящий момент; всё, когда-либо бывшее принципиально важным — люди, места, события, убеждения, интересы — бережно хранится обладателем первого прошлого в практически первозданной яркости и никогда (совсем никогда) не покидает его сознания и не «оставляется позади» (более того, «оставление позади» воспринимается 1П чем-то совершенно недозволительным: нельзя, с этой точки зрения, отказываться от значимой части себя, какой бы она ни была). Первое прошлое, разлюбив, перестав интересоваться чем-то или покинув какое-то важное для себя место, всегда оставит для себя возможность вернуться к оставленному — не фактически, так в мыслях: сохраняет контакты, фотографии, памятные вещи. Даже если всё это сопряжено, кстати говоря, с негативом: негативное воспоминание ни в коем случае не является менее ценным в сравнении с положительным.
Если 1П уехал от вас в другой город, будучи вашим добрым другом — будьте уверены, спустя полгода, год, два, десять этот человек встретит вас так, будто бы вы расстались только вчера, даже если за всё это время вы ни разу не разговаривали.
Если вы утеряли связь с 1П, однажды 1П предпримет не одну упорную попытку вас найти — даже если найдя, просто пролистает ваши новые фотографии, почитает ваш дневник, посмотрит на вас на улице.
Если вы расстались с 1П, успев стать для него кем-то важным, вы обречены на мирного сталкера, который будет иногда навещать вашу жизнь, незаметно появляясь на самых её околицах и столь же незаметно исчезая. Этот же сталкер, впрочем, вполне может однажды посетить вас лично — если конечно, считает, что у него с вами остались незавершённые дела. Завершив дело, 1П, скорее всего, исчезнет с концами. Момент для феерического появления 1П всегда выбирает, опираясь на внутреннее чутьё. Это может неиллюзорно раздражать, оставляя ощущение связанности, слежки и контроля.
Всё, что пришло в жизнь 1П, остаётся в ней навсегда. Каким бы оно ни было. Посему ключевыми его понятиями являются выстрелившее ружьё и завершённое дело, уже упомянутое выше. Нужно отметить, что 1П-в-настоящем всегда сознательно «разбрасывает крючья» вокруг себя, расставляет те самые вехи-ружья: закрепляет текущий этап жизни яркими переживаниями, начинает масштабные совместные дела и проекты, отмечается где-либо как важное действующее лицо. Делается это для того, чтобы в будущем (когда настоящее станет прошлым) иметь возможность за эти крючья потянуть, «поднять корабль со дна», тем самым заполучив над произошедшим самый прямой контроль и возможность действовать, опираясь на надёжный из этого произошедшего фундамент. Также 1П имеет свойство подтасовывать факты, завершать одно дело через другое, если другого способа нет: например, однажды впечатлившись человеком конкретного склада личности, 1П отыщет кого-то подобного и реализует, сублимирует свою впечатлённость уже через него: будет говорить те слова, которые хотел сказать, совершать те действия, которые хотел совершить, может реконструировать какую-то ситуацию и «пережить её заново».
Это же самое 1П умеет проворачивать с другими людьми. Чутко выявив в ком-то нечто недопережитое, являющееся, следовательно, незавершённым делом, 1П может искусственно создать идентичную ситуацию и закрыть гештальт: основной единицей такого арсенала является принятие роли второй действующей стороны гештальта. То есть, например, если 1П узнает, что вы когда-то недоспорили на какую-то тему, хотя это было для вас принципиально важно, он примет роль вашего оппонента и начнёт с того места, на котором спор оборвался.
1П категорически ревностно бережёт воспоминания: свои и принадлежащие его близким. Если 1П страдает, например, по погибшему близкому, оно ни за что не отпустит этих страданий, пока не сочтёт их завершёнными. Любая попытка оттащить 1П от углублённой рефлексии будет воспринята в штыки: этот человек слишком хорошо знает, что делает, даже если, по чужому мнению, теряет связь с реальностью. Совершенно бесполезно пытаться помешать 1П обращаться к былому и пытаться навязать ему приоритет трёх остальных аспектов.
1П обязательно попытается вытащить из вас вашу историю, чтобы понять, через что вы прошли и кем вас это сделало. Более того, сама чужая память является для 1П предметом холодного препараторского интереса: так уж хорошо эти люди вживаются в чужие шкуры (см. гештальты) и видят в этом нечто самоценное.
1П очень не любит слово «забыть» (поскольку никогда ничего не забывает, а только, максимум, отпускает) и фразу «это в прошлом» (поскольку она подразумевает невозвращение, что претит самой сути 1П). 1П не оставляет важных для его близких вещей из прошлого: при случае старается напомнить, разговорить, погрузить в былую атмосферу — а рассказывают о прошлом 1П обычно просто прекрасно, ярко и эмоционально.
Если 1П не знает чьего-то прошлого, он может попытаться простроить его. Например, если в вашем прошлом оборвалась какая-то ситуация, и вы сами не знаете, чем бы она закончилась, 1П предложит вам несколько масштабных альтернатив, пытаясь изничтожить белое пятно на карте вашей памяти.
1П всегда чуточку меланхолик и даже самые приятные воспоминания приобретают в его сознании долю светлой тоски.